Ветер полыни - Страница 65

— Ну, нам не впервой их находить, — ухмыльнулся я. — Хотя меня заботит предстоящая дорога. Равнины Руде могут быть также опасны, как и восточные территории. Из степей новости в Альсгару приходят с большим запозданием. Можем нарваться. К тому же, мы теперь не одни.

— Шен? Как он?

— Страдает с того самого момента, как здесь оказался! — фыркнул я. — Целитель не слишком хорошо переносит море. Предпочитает как можно больше времени проводить на палубе, а не здесь. Не так мутит.

— Могу его понять. Это помещение больше всего похоже на китовую утробу. На очень маленькую китовую утробу.

— Но-но! — я шутливо погрозил ей пальцем. — Перед тобой лучшее из худшего, что есть на этом прославленном корыте! Единственная на всем «Огнерожденном» каюта. Между прочим, берлога Дажа.

— Когда ты говорил, что он был любезен, я тебе, конечно, поверила, но чтобы он был любезен настолько…

— Ну, в этом виновата не его доброта, а наши сорены. Я счел, что тебе нечего делать в промокшем трюме с грязной командой. Поэтому туда отправился капитан.

— О, как ты жесток! — она деланно закатила глаза.

— Ничего. Его грел звон соренов в кармане. Кстати говоря, новую одежду тоже пришлось купить у капитана. Тряпки у них мужские, но я тебе подобрал на глазок. Примеришь?

— Обязательно. За Шена тоже пришлось платить?

— Да. Даж заключил сделку с нами, но не с ним. Пришлось расстаться с частью того, что подарила Башня, иначе малыша выбросили бы за борт. Я решил, что Целителю еще рано принимать соленую ванну.

— Даже не буду спрашивать, сколько с тебя содрала эта акула.

— Ну и не надо, — улыбнулся я. — Учитывая, что в городе стало жарковато, цена поползла вверх. До начала войны за такие деньги можно было отвезти на Западный материк тысячу человек.

— Бездна с ними, с деньгами. К тому же, они принадлежат Башне, а не нам.

— Схожу за Шеном, — произнес я, поднимаясь.

Она кивнула и вновь уронила голову на подушку.

Непогода и не думала исчезать. «Огнерожденный», несмотря на прыть, никак не мог вырваться из ее цепких лап. Небо от горизонта до горизонта было низким, свинцовым и хмурым. Слава Мелоту — хоть дождь закончился.

Ветер, порывистый и зябкий, прилетал с юго-востока. Он надувал паруса, заставляя шхуну задирать нос на крутых волнах неспокойного моря. Качка присутствовала, но я бы не назвал ее ужасной. Правда, Шену для того, чтобы почувствовать себя неуютно, и этого хватило за глаза.

Несмотря на хреновую погоду, он проводил на палубе целые дни, возвращаясь в «утробу кита» лишь с наступлением темноты.

Целитель сидел на носу судна, закутавшись в купленный у моряков парусиновый плащ. Издали Ходящий больше всего напоминал нахохлившегося и растрепанного воробья. Вид у него был совершенно несчастный и подавленный. Хоть плачь от жалости.

— Послезавтра нас высадят, — вместо приветствия сказал я. — Можешь плясать.

Он кивнул, показывая, что услышал меня. Затем все же ответил:

— Хорошо бы, чтобы «послезавтра» наступило как можно раньше. В море я чувствую себя неуютно.

— Ты бы поел. Сразу полегчает.

— Какая забота. Ты ли это?

— Утешься. Я забочусь не о тебе, а о себе. Если ослабнешь от голода, у нас появятся лишние проблемы.

Целитель бросил на меня злобный взгляд:

— Нисколько не сомневался, что ты еще та скотина.

Я безразлично пожал плечами, показывая, что не собираюсь оспаривать это утверждение. Он сразу остыл и спросил все еще неприветливо, но уже без злости:

— Что тебе от меня понадобилось?

— Да, в общем-то, ничего. Раз ты решил продолжить голодовку, я удаляюсь.

Он махнул рукой, мол, валяй, не задерживаю. Правда, почти сразу же окликнул:

— Как Лаэн?

— Проснулась.

Ходящий подскочил, словно его укололи пониже спины:

— А сразу сказать не судьба?! Она в порядке? Как голова? А ее Дар?!

— Насчет Дара не знаю, — скорость его вопросов меня смутила. — Сам спроси, если тебе это интересно.

Шен, пытаясь подстроиться под качающуюся палубу, поспешил к каюте. Я последовал за ним, но когда мы вошли, Лаэн уже снова спала.

Мое солнце еще дважды просыпалась и, спустя короткое время, вновь проваливалась в сон. Делать было совершенно нечего, так что большую часть времени я откровенно скучал.

Даж собирался высадить нас на берег ближе к вечеру. А пока мы с Шеном выбрали удобный уголок на палубе и стали резаться в «Блазгов и кочки». Целитель оказался отличным игроком и за три партии обжулил меня на несколько солов.

Наша забава отвлекала матросов, и капитан неодобрительно хмурился. Но молчал. Мы заплатили за проезд, и он счел ниже своего достоинства придираться к нам из-за таких мелочей, как фишки. Лишь пару раз рыкнул на команду, чтобы морские волки занялись работой.

Погода в этот день выдалась просто чудесная. Ясное небо, яркое солнце, теплый ветерок, ласковое море и почти никакой качки. Ученик Цейры немного повеселел и перестал смотреть на меня букой.

— Почему вы выбрали для себя такую жизнь? — внезапно спросил Ходящий, расставляя белые, черные и красные фишки на исходные позиции.

— Ты про гильдию? — уточнил я, внимательно наблюдая за его ловкими пальцами. С Шена станется подменить фишки. В игре — он еще тот жук.

— Да.

— Ты что, жрец Мелота, чтобы я перед тобой душу изливал? — довольно неприветливо ответил я.

— Это такой секрет?

— Да нет. Просто мы не выбирали. Жизнь выбрала за нас.

— Ну-у-у, — протянул он, разочарованно сморщившись. — Жалкое оправдание даже для тебя. Не в твоих правилах обвинять во всем судьбу и тяжелую жизнь.